[Avakovich]

У Георгия Адамовича (1892, Москва – 1972, Ницца) были очень сложные отношения с Мариной Цветаевой. Спустя годы он напишет ей.

Памяти М.Ц.

Поговорить бы хоть теперь, Марина!
При жизни не пришлось. Теперь вас нет.
Но слышится мне голос лебединый,
Как вестник торжества и вестник бед.

При жизни не пришлось. Не я виною.
Литература – приглашенье в ад,
Куда я радостно входил, не скрою,
Откуда никому – путей назад.

Не я виной. Как много в мире боли.
Но ведь и вас я не виню ни в чем.
Всё – по случайности, всё – по неволе.
Как чудно жить. Как плохо мы живем.
1970

Если кого интересует проза, то советую обратить внимание на Георгия Адамовича и на его книгу «Комментарии»

Вот что писал о Адамовиче Евтушенко:

« Но если Адамович-стихотворец проигрывал в поэзии Ходасевичу, то у Адамовича-эссеиста было преимущество свободного мышления над скрупулезным мемуаристом Ходасевичем. И стихов Адамович оставил так мало, наверно, потому, что его поэзия легко переливалась в более эмоциональную, пульсирующе размышляющую прозу.

Адамович, прописавшийся под сурдинку на своей медленно рассовечивающейся родине, не навязывает нам громогласно своих мыслей, а тихим осенним шелестом попросту напоминает заветы русской классики, придавленной нынче суетой озверелого выживания: «Последнее прибежище негодяя – патриотизм» – сказано в «Круге чтения» Льва Толстого. Не всякий патриотизм, конечно, и сам Толстой основными чертами своего творчества, смыслом и сущностью явления «Толстой» опровергает этот старый английский афоризм. Дело в том, что приемлем патриотизм лишь тогда, когда он прошел через очистительный огонь отрицания. Патриотизм не дан человеку, а задан, он должен быть отмыт от всей эгоистической самоупоенной мерзости, которая к нему прилипает…»

Один француз изучал русский язык, общаясь с Георгием Адамовичем. Но когда, этот француз попал в Москву, то он пришел в ужас от того русского языка, на котором говорили москвичи…

[Avakovich]

Было это в Париже, ночью, незадолго до войны.
В дверях монпарнассного кафе «ДОМ» стоял, держась за косяк, поэт Верге или Вернье: не помню точно его имени, знаю только, что друзья считали его чрезвычайно талантливым, хотя и погибшим из-за беспутного образа жизни. Хозяин ругательски ругал его и выталкивал, а он упирался, сердился, требовал, чтобы его впустили обратно. Нанонец его вышвырнули на улицу. Случайно я вышел вслед за ним.
Он стоял под дождем, без шляпы, в изодранном пальто И, опустив голову, еле слышно, совсем слабым голосом повторял:
- О, Dostoevsky, о, Dоstоеvskу! - взывая к Федору Михайловичу, как к последнему оставшемуся у него защитнику, покровителю всех униженных и оскорбленных.
.. На ту же тему: очень хорошо сказал о Достоевском английский поэт Оден (Auden) в статье, написанной к его юбилею, несколько лет тому назад. .
«Построить человеческое общество на всем том, о чем рассказал Достоевский, невозможно. Но общество, которое забудет то, о чем он рассказал, недостойно называться человеческим»

Георгий Адамович

[Avakovich]

Поразивший меня чей-то рассказ у Мережковских за воскресным чайным столом..

Захолустный 'городишко в Псковской губернии. Первые революцион¬ные годы. По стенам и заборам афиши: «Антирелигиозньtй диспут. Естьли Бог?». Явление в те времена обычное.
Народу собрал очень много. Остатки местной интеллигенции, лавочники, бородачи-мужики, две какие-то монашенки, пугливо посматривающие по сторонам, молодежь. Выступает «оратор из центра». .
- Поняли, товарищи? Современная наука неопровержимо доказала, что никакого Бога нет и никогда не было. Так называемый Бог определенно является выдумкой представителей капитала с целью эксплуатации ра¬бочего класса и содержания его в рабстве. Коммунистическая партия главе с товарищем Лениным борется с предрассудками, и нет сомнения, что вскоре окончательно их ликвидирует. Невежеству и суеверию пора по¬ложить конец.....
И так далее... Доклад окончен. Председатель предлагает проголосовать заранее составленную резолюцию с единогласным упразднением Бога.
- Может быть, кто-нибудь просит слова?
Руку поднимает старик, одетый, как все, но с подозрительно длин¬ными волосами, уходящими под воротник. Председатель иронически приглядывается к нему.
- Поднимитесь, гражданин, на эстраду… В вашем распоряжении три минуты, чтобы ознакомиться собрание с вашим мнением по вышеизложенному вопросу.
На эстраде старик мнется, долго молчит, но наконец громко, на весь зал, восклицает:
- Христос Воскресе!
Поднимается шум. На эстраде, где сидят лица начальственные, суматоха, растерянность, кричат, перебивают друг друга, кто-то предлагает немедленно закрыть собрание: другой требует нового голосование. ... Но, вот встает заведующий отделом Народного образования. солдат-комму¬нист, до тех пор молчавший, недавно вернувшийся с фронта. В ожидании пламенной и. гневной отповеди зазнавшемуся пособнику буржуазии воца¬ряется тишина. Солдат медленно, чуть пошатываясь, подходит к старику , кланяется .ему и произносит всего три слова:
- Воистину Воскресе, батюшка!
Что было дальше, не знаю. Несомненно, коммунист этот был со своего поста смещен, вероятно, и арестован. Но нельзя ему не позавидовать. В эти секунды, собрав все свое мужество, предвидя последствия своего поступка, он должен был испытать огромное, редчайшее счастье; за которое заплатить стоит чем угодно. Львы, римские арены: здесь, пусть и в потускневшем виде, было, в сущности, то же самое.

Георгий Адамович.

[Arega]

Spasibo, rasskaz o kommuniste tronul prostotoy i vhestnostyu, tem, chego tak ne xvataet segodnya.